System of a Down

Пердставляем вашему вниманию интервью гитариста группы Дарона Малакяна (кроме игры на гитаре, он частенько участвует в записи бэк-вокалов группы, а также спел отличную песню “Lonely Day”). Интервью перевел sir_genius для сайта http://systema.alfaspace.net. Скажем спасибо ему за это.

Гитарист System of a Down Daron Malakian – человек не общественный, о чем говорит тот факт, что его группа, которая провела большую часть прошедших двух лет, начиная с выпуска лейблом Columbia одноименного дебютного альбома группы, играя музыку для большого числа людей в дальних и многочисленных городах, не сделала много, чтобы ослабить свои взгляды на человечество. Для него привлекательность играть rock’n'roll уменьшилась, чтобы делать с лестью, чем маниакальная потребность творить. Он говорит об искусстве и музыке с пламенным пылом, и его негодование о неверном истолковани людьми сложной, интуитивной музыки System граничит с презрением. Все же, несмотря на его скаредные тенденции, его подлинная страсть к музыке ростет – и это именно та страсть (которая есть и у его “соратников”: басист Shavo Odadjian, барабанщик John Dolmayan и фронтмэн Serj Tankian), которая в последствии помогла System of a Down выиграть.

Вопрос: Вы делаете довольно внушительное гитарное звучание.
Ответ: Я дал немного свободы Shavo. Если бы Shavo был басистом, который уходил бы и делал собственное соло, тогда то, о чем мы говорим, не существовал бы. Он играет низко что-нибудь тяжелое. Так, если я хочу что-нибудь сделать – не все это доходит до слушателя, на что у меня есть серьезные основания. То, как мы строим песни – это решение всей группы. Мне кажется это неправильным – нужно что-то еще. Как будто чего-то не хватает. У нас нет каких-нибудь правил, каких-нибудь законов. Это – искусство. Если бы вы установили какие-нибудь правила, инструкции, то вы никогда бы не получили вашего Пикассо, Сальвадора Дали или кого-нибудь из этих людей в искусстве. То же самое с музыкой. Если вы себе устанавливаете какие-нибудь правила или инструкции, значит вы создадите что-нибудь стандартное. Обычно художники, которые интересуют людей – это те, которые используют возможности.

Вопрос: Вы дисциплинированный музыкант в смысле написания и исполнения? Есть ли что-нибудь необычное, чем вы занимаетесь?
Ответ: Помимо гитариста, я считаю себя автором песен, типа того – я хочу писать песни… Я знаю, что это – гитарный журнал, но для меня это не только о гитары, это – о вокале, об ударных, о басе, о том, как это все вместе гармонирует.

Вопрос: Вы очень интересуетесь большими картинами.
Ответ: Я получаю большое удовлетворение, когда создаю что-то новое. Это то, что я хочу делать. Я хочу разнообразия. Это делает звучание хуже – если это трахает вас, то я не делаю лажу, я – весь в искусстве. Появляется такое чувство: если бы искусство остановилось, то вы бы пришли к тому, что все делают одно и то же. Они боятся попробовать это, боятся, потому что не будут записываться, не попадут на радио. Тогда мы останавливаемся, тогда мир останаливается… По мне, так многие пытаются совмещать вещи, было так много различных видов музыки за последние сотни, тысячи лет. Музыка появилась от ударов, наподобие того, как люди стучали камнем о камень или типа того. Было так много различных видов музыки. Вы можете брать вдохновение где угодно. Вспомните откуда вы родом и смешайте это все, если решите делать это, если “кишка не тонка”.

Вопрос: Важно быть бесстрашным.
Ответ: Страх закроет ваш разум. Он таков. Это закроет ваш разум от попыток что-то сделать. В нашей группе есть одно правило. Отсутствие идеи – глупая идея… Мы пробуем все. Если что-то глупо получается, то мы за это не беремся. Но ты должен попробовать. Пробуй всегда, и мне не важно кто об этом что думает. Я мог бы сам писать все песни в этой группе, но каждому есть что сказать. Я делаю что-то, чтобы создать стоящее, но вы можете придти, даже моя девушка может придти и сказать: “Эй, попробуй вот это.” Я это попробую и, если это подходит для песни, мы включим в песню. Мне по фигу кто что думает по этому поводу, пока песня не выйдет. Так как это является песней – у нее должен быть характер, она должна “встать на ноги”.

Вопрос: Во многих ли группах Вы были до System?
Ответ: Не думаю, что группа, в которой я был до System, была плохой гаражной группой. Мы были довольно крутые. Мы назывались Soil. Звучание той группы оказало большое влияние на звучание этой. Soil была наподобие смеси Rush, Zappa, Slayer, Pantera, Soundgarden. Единственное, о чем вы сможете подумать за десять минут этой песни – то, что она начинается так, а заканчивается по-другому. Мы были действительно хорошей группой, и она сильно повлияла на то, чем является System сейчас.

Вопрос: Что изменилось от Soil до System?
Ответ: После Soil я [врубился] в Beatles. Я раньше никогда их не понимал, до того, как я был простым металлистом. Но Beatles заставил меня понять структуру песни, умещая песни в три минуты – сжимаешь эти песни. Я думаю, что выкинуть что-то из песни для ее автора тяжелее всего на свете. Хотелось оставить идеи, потому что ты любишь все свои идеи. Но, чтобы написать гениальную песню, ты должен иногда чем-то пожертвовать. И это – самое тяжелое. Какую часть песни ты выкинул, чтобы делать ее гениальной? Это самый большой вызов.

Вопрос: Тяжело менять себя.
Ответ: Тяжело. Мой папа – художник. Именно у него я выучил этот урок, просто наблюдая и запоминая. Оба моих родителя – художники, и когда мой папа писал свои абстрактные картины, иногда он слишком много отдавал живописи. И подобно художнику ты однажды выложишься полностью, но слишком поздно. Я видел, как он затрахивался со многими картинами, отдавая слишком много живописи. Именно тогда я понял, что иногда лучше сдержаться, чем забросить идею.

Вопрос: Но вы хотите быть способным сыграть гамму, если захотите. Быть способными выполнить все это, но зная когда этого делать не стоит. Ответ: Есть различие между тем, чтобы не играть и не быть способным играть.
Мне нравится, когда у меня есть “мешочек” хитростей. Мне нравится, когда он есть у меня в кармане, чтобы воспользоваться им, когда я захочу. Бывает, я чувствую, что в песне чего-то не хватает. Иногда нужно играть быстрее. И если вы включаете что-то туда, где это не должно быть, это вернется к вам тем, что песня не будет хорошо звучать. Вот так и происходит отбор.

Вопрос: Ваша музыка заставляет слушателя задуматься над ее смыслом. Это не плохо – некоторые любят музыку, которая стимулирует. Но разве Вам не важно, что это отдаляет от некоторых людей?
Ответ: Некоторые люди понимают нас, некоторые – нет. Я заметил то, что если мы нравимся вам, то вы любите нас. Если мы вам не нравимся, то вы ненавидите нас. По мне, так это просто прекрасно. Собираясь записываться, я знал, что у нас будет долгий тур. Но, черт возьми, тогда был 1998 год, а мы сейчас в 2000. Я не думал, что он продлится так долго. Главное то, что мы не прекратили гастроли, и как только закончим, мы собираемся записать следующий альбом и прогастролировать другие два или три года. Турне теперь стало частью моей жизни. ???Я не выбирал играть музыку, когда играл свои первые песни.??? Когда Les Claypool писали ‘Primus’, не думаю, что они думали, что “Jerry was a Race Car Driver” перестанет существовать на MTV. Но они все еще пишут все эти песни и довольно разнообразные. Вот о чем System of a Down. Мы хотим писать разнообразные песни, как они… Весело, какие сравнения мы получаем, – “Вы парни звучите как Dead Kennedys вперемешку с Talking Heads, местами Korn, местами Faith No More.” Я подразумеваю около десяти групп, и я типа: “А разве вы не думаете, что смесь из тех десяти групп – довольно уникальный новый коктейль?”

Вопрос: Вы сказали это сами – у людей любовь/ненависть к System. Так что, если они поймут, что любят вас и если не поймут, то у вас будут неправильные представления.
Ответ: Так это весело. Они называют нас политической группой, хотя мы поем обо всем. Например, от самоубийства до гребаной любви, до политики, до наркотиков. Мы поем обо всем. Мы не ограничиваем нашу тематику, и мы не ограничиваем нашу музыку. Эту я понял, что это проблема, когда люди стали подходить к нам и говорить о том, что мы политическая группа. Люди спрашивают меня, что значит “System of a Down” Все хотят, что для них все расписывали. Это наподобие: “Что это означает для Вас?” И ты объясняешь. “О чем эта песня?” Лирика довольно абстрактна – вы сами для себя решаете, что она для вас означает.

Вопрос: Людям удобнее, когда мир вокруг них можно изобразить в простых черно-белых полосах – независимо от того, сколько оттенков серого существует.
Ответ: Вообще, я не люблю людей. Я думаю, что они глупые.

Вопрос: Rock’n'roll – разновидность странного бизнеса для мизантропа. Разве это не то, что вы делаете? Общаетесь с людьми?
Ответ: Я думаю, что есть некоторые люди, до которых мы достучались, и я думаю, что есть люди, которые любят музыку, но все еще этого не поняли. Нашу группу неправильно понимают во многих смыслах. Подобно Среднему Востоку. Средне восточное влияние на меня как на автора песен больше оказали Iron Maiden, чем какой-нибудь вид средне восточной музыки. Iron Maiden использовали в музыке много средне восточного материала. Если бы мы были несколькими белыми парнями из Англии, они, вероятно, не говорили бы весь этот средне восточный материал. Я подозреваю, что есть мнение, что если каждый член группы армянин, то это наподобие: “О, это то, что они делают.” У нас есть песня под названием “Peephole” и в ней бит вальса. В ней нет ничего армянского. И те же самые люди, говорящие, что это армянское, со средне восточным влиянием, никогда не слушали армянскую или средне восточную музыку. Что меня достает, так это люди, которые говорят мне это, ничего не зная об армянской или средне восточной музыке.

Вопрос: Но опять же это черно-белое. Люди хотят легко узнавать кто ты такой с помощью того, как ты выглядишь или что означает твое имя, потом характер либо человек или музыка. Люди не различают, как звучит средне восточная музыка, потому что у нее не такое звучание, какое они себе представляют. Но вы считаете обязательным для себя воспитание ваших армянских корней. И это вызывает у вас недоразумения, потому что большинство людей не знают этнографических различий между “Армянским” и “Средним Востоком.”
Ответ: Я знаю, что это часть группы. Но, говоря, что это все, что мы делаем, вы закрываете наши двери. Не закрывайте наши двери, потому что у нас слишком много идей в наших головах. Shavo за пределами группы – DJ, как вы знаете, и я слушаю очень разнообразную музыку. Я не люблю быть ограниченным, и музыканты, чувствую я, ограничены больше, чем любой другой артист. Это подобно тому, что ты выпускаешь пластинку, и она всем нравится. Тогда, если ты не выпустишь эту же самую пластинку снова, все ее просто отложат. Наоборот, если вы были артистом, вы могли бы пройти вашу темную стадию, ваш синий период. Именно поэтому, когда вы слушаете нашу пластинку – там счастливые песни, там – “Spiders”. Мы только хотели оставить двери открытыми для нас, чтобы у нас был шанс пройти наши стадии.